| 100 лет вместе. Музей, события, люди |
УШЕДШИЙ, НО НЕ ЗАБЫТЫЙ РОМАНТИК…
В «Александровской слободе» завершили свою работу Восьмые «Зубовские чтения», которые давно обрели статус международной научно-практической конференции. По-настоящему серьезная «научная история» началась в Слободе в 2000 году, когда музей стал инициатором и организатором уже известного сейчас проекта – «Зубовских чтений». Первая конференция, приуроченная к 100-летнему юбилею В.П. Зубова, ученого-энциклопедиста и нашего земляка, превратилась за эти годы в настоящий международный форум, с участием ученых из Европы, Азии, стран постсоветского пространства. Спектр обсуждаемых вопросов, как и состав участников, всегда очень широк. Здесь и маститые ученые-теоретики, и археологи, и архитекторы-реставраторы, и искусствоведы, и коллеги из музеев. Вышедшие в свет сборники материалов представляют собой уже востребованную серию «Зубовские чтения». Но главное, - особое внимание на форумах всегда уделяется архитектуре, и это, конечно, бесценная помощью нам, музейщикам, в спасении, изучении и реставрации царского ансамбля. Слободские памятники помнят многих выдающихся исследователей, ставших светилами и признанными знатоками «застывшей музыки» (так поэтично называют архитектуру). Сегодняшний рассказ о человеке, сыгравшем судьбоносную роль в изучении нашего кремля - Вольфганге Вольфганговиче Кавельмахере – «добром гении Александровской слободы», как назвала его Светлана Ароновна Глейбман, работавшая в музее и близко знавшая исследователя. Он стал другом для коллег и руководства «Александровской слободы». Алла Сергеевна Петрухно была тогда одна из очень немногих, кто поверил в искреннюю одержимость историка архитектуры, она дала ему свободу поиска, которая увенчалась открытиями мирового значения, определившими будущее царского кремля.
К сожалению, давно нет с нами В.В. Кавельмахера, в 2015 году ушла из жизни С.А.Глейбман. Она много и тепло писала о музее, ее перу принадлежит наполненный благодарностью и невероятной душевностью очерк об ученом. Сегодня мы предлагаем его нашим читателям (в сокращении).
К сожалению, давно нет с нами В.В. Кавельмахера, в 2015 году ушла из жизни С.А.Глейбман. Она много и тепло писала о музее, ее перу принадлежит наполненный благодарностью и невероятной душевностью очерк об ученом. Сегодня мы предлагаем его нашим читателям (в сокращении).
С.Смирнова, зав. отделом музея-заповедника.
УШЕДШИЙ, НО НЕ ЗАБЫТЫЙ РОМАНТИК…
«О существовании в Московском Кремле громадного дворца, построенного европейскими мастерами на рубеже XV-XVI вв., образованная Россия знала со времен Карамзина. О существовании второго, построенного теми же мастерами в Александровской слободе, до самого последнего времени не было известно почти никому», - писал в конце XX в. талантливый историк архитектуры, архитектор-реставратор В.В.Кавельмахер.
Вольфганг Вольфгангович открыл для современного человека совершенно иную древнюю Александровскую слободу – с выдающимся дворцовым ансамблем начала XVI в., крупнейшим после Кремлевского в царственной Москве. Недаром в середине 90-х годов Санкт-Петербургское телевидение приехало в музей-заповедник снимать сюжет о В.В. Кавельмахере для «Хроники века», документальной передачи о наиболее знаковых событиях двадцатого столетия. Не избалованный вниманием герой передачи очень волновался, говорил, в основном, о результатах длительных исследований архитектуры Слободы, о сенсационном открытии портала царского храма и ничего о себе.
Вольфганг Вольфгангович открыл для современного человека совершенно иную древнюю Александровскую слободу – с выдающимся дворцовым ансамблем начала XVI в., крупнейшим после Кремлевского в царственной Москве. Недаром в середине 90-х годов Санкт-Петербургское телевидение приехало в музей-заповедник снимать сюжет о В.В. Кавельмахере для «Хроники века», документальной передачи о наиболее знаковых событиях двадцатого столетия. Не избалованный вниманием герой передачи очень волновался, говорил, в основном, о результатах длительных исследований архитектуры Слободы, о сенсационном открытии портала царского храма и ничего о себе.
В.В.Кавельмахер у портала Домового храма Ивана Грозного
Между тем судьба его складывалась совсем не просто. Он родился в Москве 22.01.1933 г. В возрасте 4-х лет вместе с матерью был отправлен в ссылку в Воркуту. Возвратился уже юношей и поступил в Архитектурный институт. Закончив его, вначале работал белокаменщиком и только спустя некоторое время стал архитектором, занимающимся реставрацией памятников московского зодчества.
Думается, так и осталось загадкой для зрителей, как стоящему в кадре большому бородатому человеку в очках удалось совершить свои потрясающие открытия. Что помогало ему больше всего: энтузиазм исследователя, чутьё ученого, интуиция, дарованная свыше, или большой опыт практика-реставратора, обширные знания? Ведь в каждом памятнике Александровской слободы он находил что-то существенно новое. Не углубляясь в подробности, перечислим то, что знают теперь уже многие.
В.В. Кавельмахер совершенно изменил представление о Троицком соборе. Изучая его, он доказал, что храм не обстраивался и в неизменном виде дошел до нашего времени. Это памятник, отличающийся, по выражению исследователя «невероятной, почти феноменальной для нашей архитектуры» сохранностью. Находящиеся в Троицком соборе шедевры древнерусского декоративного искусства: Тверские и Васильевские врата, - в его осмыслении получили новую датировку и авторство. А северные двери храма оказались выдающимся памятником кузнечного ремесла XVI в.
Думается, так и осталось загадкой для зрителей, как стоящему в кадре большому бородатому человеку в очках удалось совершить свои потрясающие открытия. Что помогало ему больше всего: энтузиазм исследователя, чутьё ученого, интуиция, дарованная свыше, или большой опыт практика-реставратора, обширные знания? Ведь в каждом памятнике Александровской слободы он находил что-то существенно новое. Не углубляясь в подробности, перечислим то, что знают теперь уже многие.
В.В. Кавельмахер совершенно изменил представление о Троицком соборе. Изучая его, он доказал, что храм не обстраивался и в неизменном виде дошел до нашего времени. Это памятник, отличающийся, по выражению исследователя «невероятной, почти феноменальной для нашей архитектуры» сохранностью. Находящиеся в Троицком соборе шедевры древнерусского декоративного искусства: Тверские и Васильевские врата, - в его осмыслении получили новую датировку и авторство. А северные двери храма оказались выдающимся памятником кузнечного ремесла XVI в.
Церковь Алексея Митрополита. XVI в. Макет-реконструкция с чертежа В.В.Кавельмахера
Обследуя Распятскую церковь-колокольню, исследователь разгадал еще одно назначение этого сложнейшего сооружения XVI в. - как городской башни для больших башенных часов. В домовом царском храме он раскрыл западный портал необычного типа со средиземноморскими мотивами и отыскал его недостающие детали: огромных, вырезанных из белого камня моллюсков. В дворцовых палатах обнаружил и расчистил фрагменты редких росписей «под кирпич», в храме великой княгини – столбы изысканной двухъярусной галереи, в Келейном корпусе – коллекцию белокаменных резных розеток. Открытия В.В. Кавельмахера на уникальном ансамбле потрясли основы общепринятой теории развития древнерусского зодчества. В чем же заключался секрет его глобального успеха в исследовании Александровской слободы?
В.В. Кавельмахер и сотрудники музея. Археологическо-изыскательские работы
Мне довелось часто общаться с Вольфгангом Вольфганговичем, с годами ставшим для нас, сотрудников музея, просто Вольфом, готовить к изданию сборник его статей и думается, вряд ли на этот вопрос можно ответить сразу и однозначно. Прежде всего, он работал над изучением памятников Слободы много лет. Иногда отсчет его деятельности здесь ведут с середины 80-х годов. Хочется уточнить, что в то время начинался уже самый плодотворный этап его исследований: зондажи, расчистки, раскопки, публикации. А с конца 60-х – начала 70-х годов он приезжал сюда из Москвы по выходным для наблюдений, осматривал чердаки, подвалы, подклеты средневековых сооружений. Ходил, смотрел, размышлял, много читал, особенно неопубликованные рукописи исследователей, хранящиеся в научной библиотеке музея. Безусловно, это сыграло определенную роль в формировании его представлений о неповторимости ансамбля и выдвижении идеи единовременности основных памятников. Поэтому все-таки стоит считать, что В.В. Кавельмахер посвятил Александровской слободе более 30-ти лет. Его деятельность в этом необыкновенном месте, обладающем особой притягательностью для людей искусства, любителей старины, ученых, пришлась, в основном, на последнюю четверть столетия. Практически она подвела итог исследованиям архитектуры Слободы за весь XX век, в течение которого было предпринято несколько попыток должным образом оценить ее памятники.
К тому времени, когда исследователь увлекся изучением слободских древностей, у него уже имелся практический опыт архитектора-реставратора, с утра до ночи пропадавшего на объектах треста «Мособлстройреставрация». Это были, в основном, памятники московского зодчества в Сергиевом Посаде, Можайске, Волоколамске, Звенигороде, Коломне, и, конечно, в Москве – Кремль, Дьяково, Новодевичий монастырь.
Хотя профессию ему выбрали на «семейном совете», посчитав, что в случае ареста со строительной специальностью будет легче выжить, Вольфганг Вольфгангович, как человек честный и увлекающийся, ничего не мог делать плохо. Он полюбил древнерусскую архитектуру. Мечтавший о литературной деятельности реставратор стал относиться к архитектуре как поэт, увидевший в ней невероятно увлекательную историю искусства, полную необыкновенных героев и занимательных сюжетов. Он искал их и находил, все больше, как бы прозревая сквозь стены, камень, кирпич, землю.
Сама по себе многолетняя преданность Вольфа говорит о его трепетном отношении к Слободе. Если учесть, что ее памятники почти не входили в план треста, и он тратил на них свое личное время и средства, то станет очевидно, что Александровская слобода была его «хобби» - сильнейшим увлечением, душевной привязанностью, может быть, даже счастьем.
Этому способствовала, несомненно, атмосфера творчества в музее. Здесь неординарный исследователь чувствовал себя свободно, знал, что его всегда ждут, искренне любят, прощая «резкости» и поддерживают его новаторские взгляды и идеи. Многие единомышленники Вольфганга Вольфганговича, известные историки, археологи со временем стали друзьями музея, что также способствовало новому осмыслению историко-культурного богатства Слободы. В сложных ситуациях Вольф всегда страстно отстаивал интересы музея, вместе с крупнейшими учеными страны приложив немало усилий для преобразования его в федеральный музей-заповедник. И сборник своих статей о его памятниках он с благодарностью посвятил Алле Сергеевне Петрухно, директору «Александровской слободы».
Последние годы В.В. Кавельмахер жил в Германии, сильно скучал по России, присылал письма, в которых живо интересовался музейными проблемами, работал над статьями о Слободе до конца жизни. Путешествуя по Баварии и Италии, он все более убеждался в связях древнерусского зодчества с западноевропейским. Но эти мысли, аргументированные, как всегда, со знанием дела и литературным блеском, дошли до нас уже из посмертного издания его научных трудов «Древности Александровской слободы». Воображаю, как мог быть счастлив автор, увидев эту книгу, изданную его сыном С.В. Заграевским. Выполненную любовно, с многочисленными иллюстрациями, вобравшую в себя все работы исследователя о Слободе, в том числе и ранее нигде не печатавшиеся.
Вольфганг Вольфгангович ушел из жизни 29.05.2004 г. и похоронен в Мюнхене, столице Баварии (через несколько лет стараниями сына ученого прах В.В.Кавельмахера был перенесен на родину – в Россию, прим. ред. С.С.). Большая же часть его творческого наследия находится в небольшом российском городе в музее-заповеднике «Александровская слобода». Здесь личные вещи исследователя, его научный архив, книги, рукописи, чертежи, фотографии, реконструкции и макеты, археологические находки.
Самое же главное, что оставил В.В. Кавельмахер людям, всем - знатокам, и непосвященным – это уникальные фрагменты первоначальных интерьеров, открытых им в памятниках дворцовой Слободы. Благодаря талантливому исследователю, музей-заповедник стал одним из редких музеев, где архитектура предстает как экспонат, едва ли не самый ценный. Архитектурные зондажи, сделанные его крепкими и чуткими руками, и приведенные в экспозиционный вид профессиональными художниками, органично вписываются в музейные экспозиции и доступны для обозрения каждому. Ежегодно тысячи посетителей с неизменным интересом и благодарностью всматриваются в причудливые детали невиданной архитектуры, задумываясь об удивительной истории великих памятников.
Будет ли еще когда-нибудь у Александровской слободы такой исследователь? Романтический, влюбленный, бескорыстно посвятивший ей полжизни. Супер-профессионал, сумевший, по определению профессора С.С. Подъяпольского, «вернуть в центр внимания историков русского зодчества» ее замечательный дворцовый ансамбль. Крупная и яркая личность, причастная к большим позитивным переменам в судьбе музея и его сотрудников, которым выпало счастье быть современными хранителями бесценного наследия древней Слободы.
К тому времени, когда исследователь увлекся изучением слободских древностей, у него уже имелся практический опыт архитектора-реставратора, с утра до ночи пропадавшего на объектах треста «Мособлстройреставрация». Это были, в основном, памятники московского зодчества в Сергиевом Посаде, Можайске, Волоколамске, Звенигороде, Коломне, и, конечно, в Москве – Кремль, Дьяково, Новодевичий монастырь.
Хотя профессию ему выбрали на «семейном совете», посчитав, что в случае ареста со строительной специальностью будет легче выжить, Вольфганг Вольфгангович, как человек честный и увлекающийся, ничего не мог делать плохо. Он полюбил древнерусскую архитектуру. Мечтавший о литературной деятельности реставратор стал относиться к архитектуре как поэт, увидевший в ней невероятно увлекательную историю искусства, полную необыкновенных героев и занимательных сюжетов. Он искал их и находил, все больше, как бы прозревая сквозь стены, камень, кирпич, землю.
Сама по себе многолетняя преданность Вольфа говорит о его трепетном отношении к Слободе. Если учесть, что ее памятники почти не входили в план треста, и он тратил на них свое личное время и средства, то станет очевидно, что Александровская слобода была его «хобби» - сильнейшим увлечением, душевной привязанностью, может быть, даже счастьем.
Этому способствовала, несомненно, атмосфера творчества в музее. Здесь неординарный исследователь чувствовал себя свободно, знал, что его всегда ждут, искренне любят, прощая «резкости» и поддерживают его новаторские взгляды и идеи. Многие единомышленники Вольфганга Вольфганговича, известные историки, археологи со временем стали друзьями музея, что также способствовало новому осмыслению историко-культурного богатства Слободы. В сложных ситуациях Вольф всегда страстно отстаивал интересы музея, вместе с крупнейшими учеными страны приложив немало усилий для преобразования его в федеральный музей-заповедник. И сборник своих статей о его памятниках он с благодарностью посвятил Алле Сергеевне Петрухно, директору «Александровской слободы».
Последние годы В.В. Кавельмахер жил в Германии, сильно скучал по России, присылал письма, в которых живо интересовался музейными проблемами, работал над статьями о Слободе до конца жизни. Путешествуя по Баварии и Италии, он все более убеждался в связях древнерусского зодчества с западноевропейским. Но эти мысли, аргументированные, как всегда, со знанием дела и литературным блеском, дошли до нас уже из посмертного издания его научных трудов «Древности Александровской слободы». Воображаю, как мог быть счастлив автор, увидев эту книгу, изданную его сыном С.В. Заграевским. Выполненную любовно, с многочисленными иллюстрациями, вобравшую в себя все работы исследователя о Слободе, в том числе и ранее нигде не печатавшиеся.
Вольфганг Вольфгангович ушел из жизни 29.05.2004 г. и похоронен в Мюнхене, столице Баварии (через несколько лет стараниями сына ученого прах В.В.Кавельмахера был перенесен на родину – в Россию, прим. ред. С.С.). Большая же часть его творческого наследия находится в небольшом российском городе в музее-заповеднике «Александровская слобода». Здесь личные вещи исследователя, его научный архив, книги, рукописи, чертежи, фотографии, реконструкции и макеты, археологические находки.
Самое же главное, что оставил В.В. Кавельмахер людям, всем - знатокам, и непосвященным – это уникальные фрагменты первоначальных интерьеров, открытых им в памятниках дворцовой Слободы. Благодаря талантливому исследователю, музей-заповедник стал одним из редких музеев, где архитектура предстает как экспонат, едва ли не самый ценный. Архитектурные зондажи, сделанные его крепкими и чуткими руками, и приведенные в экспозиционный вид профессиональными художниками, органично вписываются в музейные экспозиции и доступны для обозрения каждому. Ежегодно тысячи посетителей с неизменным интересом и благодарностью всматриваются в причудливые детали невиданной архитектуры, задумываясь об удивительной истории великих памятников.
Будет ли еще когда-нибудь у Александровской слободы такой исследователь? Романтический, влюбленный, бескорыстно посвятивший ей полжизни. Супер-профессионал, сумевший, по определению профессора С.С. Подъяпольского, «вернуть в центр внимания историков русского зодчества» ее замечательный дворцовый ансамбль. Крупная и яркая личность, причастная к большим позитивным переменам в судьбе музея и его сотрудников, которым выпало счастье быть современными хранителями бесценного наследия древней Слободы.
| С.А.Глейбман, |
май 2009 г.
Назад
